Елочка была маленькая, едва ли по плечо Юрке, и какая-то
ободранная, с обломанной верхушкой. Но все-таки это была настоящая елка,
пахнущая хвоей и праздником. Накануне Юрка сам украшал ее, вешал
игрушки и расправлял мишуру... На прошлый Новый Год елка была красивая и
пушистая, под самый потолок, и наряжали ее они вместе с мамой и папой.
Сейчас папа уже второй месяц лежал в больнице. Он был
пожарным, и полтора месяца назад он вывел из горящего дома троих, а сам
не успел выйти... Мама много работала, а после работы чуть ли не каждый
день ездила к папе, почему-то всегда одна, без Юрки. Юрка сам приходил
из школы, сам разогревал себе обед, сам делал уроки. Вот и елку он
наряжал тоже сам.
После завтрака Юрка покрутился около елки, полюбовался на
шарики и гирлянды и вернулся на кухне. Мама возилась с посудой, гремела
кастрюлями. Лицо у нее было усталое и хмурое, и Юрка вдруг подумал, что
давно не видел ее улыбки. Ему и самому часто было невесело, он скучал
без папы и жалел маму, но ведь сегодня было тридцать первое декабря!
Новый Год! И Юрка окликнул:
- Мам!
- Что тебе, сынок?
- А как ты думаешь, что мне Дед Мороз подарит? Я просил, чтобы большой конструктор с драконами...
Мама как-то странно посмотрела на Юрку. А потом вздохнула, села на табуретку, обняла его и тихо-тихо заговорила:
- Юрочка, сыночек, хотела бы я, чтобы у тебя был твой
конструктор... Но ты же большой и умный мальчик, ты должен понимать, что
сейчас нам очень трудно. Папа болеет, ему так много нужно, а я немного
зарабатываю...
- Я знаю, мама, - согласился Юрка, удивленный этим
разговором. - Конечно, я все понимаю. И что елочка такая маленькая, и
что мы никуда не поедем на каникулы... Но конструктор я же не у тебя
прошу, а у Деда Мороза!
- Ох, Юрочка! - голос у мамы стал растерянный и даже как
будто сердитый. - Неужели ты в Деда Мороза веришь? Нет его, Юра. И чудес
никаких не бывает. Это мы с папой под елку подарки клали.
- Неправда! - воскликнул Юрка. - Как это не бывает? Дед Мороз есть, это все знают!
- Я тебе когда-нибудь неправду говорила? - грустно спросила
мама. Юрка вскочил, заметался по квартире, бросился к елке, к
игрушечному деду морозу с ватной бородой... Потом побежал в прихожую.
Уже надевая пальто, крикнул:
- Я пойду погуляю!
Кажется, мама что-то кричала ему вслед, но он уже бежал вниз по лестнице.
Во дворе Юрка огляделся и увидел знакомого - Сашку из
соседнего подъезда. В другой день его не обрадовала бы эта встреча.
Сашка курил, ругался плохими словами и мог просто так, походя, дать Юрке
подзатыльник. Зато Сашка был на два года старше и наверняка знал
правду.
- Привет, - небрежно бросил Юрка.
- Привет-привет, - отозвался Сашка.
- Послушай, Саш, - Юрка чуть помялся, - а что, Деда Мороза по правде нету?
Сашка посмотрел на Юрку с презрением:
- А ты что, сомневался? Конечно, нет! Это родители тебе
голову морочат, а ты и веришь. Ты еще скажи, что в школу на елку
настоящий Дед Мороз приходит!
- Ну в школе-то понятно, что это актеры, - проворчал Юрка
неискренне. В глубине души он чуть-чуть верил и в то, что в школу
приходил настоящий. И Сашка это, видимо, почувствовал. Он сплюнул в снег
и насмешливо хохотнул.
- Эх ты, глупыш! В сказки веришь, ути-пути!
Юрка сдержал злые и горькие слезы. Изо всех сил стараясь казаться равнодушным, небрежно бросил:
- Да уж не глупее тебя. Ни во что я не верю, это я тебя проверял.
А потом отвернулся и пошел куда глаза глядят, а горячие слезы текли по щекам.
Улица была шумная, радостная, нарядная. В каждой витрине
висели гирлянды, каждый фонарь был украшен яркими лампочками, и прохожие
шли с елками, с цветами, с подарками. И среди этой праздничной суеты
брел куда-то Юрка, несчастный и одинокий. Улица привела его в городской
парк. Он шел сначала по расчищенным аллеям, потом сам не заметил, как
свернул на узкую тропинку... Как-то вдруг стало холодно. Юрка сунул руки
в карманы, наткнулся на что-то мягкое, вытащил белый пуховой шарфик. Он
знал, что мама мечтает о пуховом платке. О большом платке, пушистом и
невесомом, словно первый снег, и притом очень-очень теплом... Но того,
что Юрка смог накопить на школьных завтраках, хватило только на шарфик. И
все-таки это тоже был настоящий пух, нежный и мягкий. Юрка развернул
его, подержал на ладонях, и стало даже как-то теплее. Потом он
старательно убрал шарф обратно, глубоко в карман. Зачерпнул пригоршню
снега, старательно вытер заплаканное лицо. И побрел назад.
Сначала идти по своим же следам было легко, но потом пошел
снег - густой, пушистый, праздничный. Закружилась под ногами поземка.
Следы быстро исчезали, исчезали... Юрка спешил дойти до аллеи с фонарями
и скамеечками или хотя бы до глубокой, утоптанной тропинки, но вокруг
были только деревья, деревья, деревья. Ели в праздничном снежном уборе,
березы, почти розовые на фоне белого снега, стройные сосны... Снег
становился все глубже, Юрка проваливался уже по колено. Он уже совсем
не понимал, куда идти, и брел просто потому, что стоять на месте было
слишком страшно. Вот он обошел очередной заснеженный куст и вдруг увидел
большие сани. Деревянные сани на широких полозьях, точь-в-точь как на
картинке в книжке, разноцветные, разукрашенные всякими узорами... В сани
были впряжены три коня, очень красивых, с длинными гривами и хвостами.
Рядом с санями стоял высокий старик в красной шубе, с длинной белой
бородой. А в санях на охапке мягкого сена сидела девушка в голубом
кокошнике (Юрка не сразу вспомнил это слово).
- Дед Мороз! - обрадовался Юрка, тут же вспомнил, о чем он узнал сегодня, и проворчал уныло: - Актеры...
Старик тоже заметил его, махнул рукой в большой рукавице, окликнул:
- Мальчик! Подойди-ка, пожалуйста, Юра!
Юрка, словно завороженный, пошел к саням. Лошади ласково
ржали, тянулись к нему, фыркали. Юрка смотрел на них с опаской, но они
были такие красивые и совсем не страшные. И старик тоже смотрел на Юрку
ласково и весело.
- А откуда Вы знаете, как меня зовут? - спросил мальчик. Старик улыбнулся:
- Ну так я же волшебный. Я многое знаю.
- Волшебный? - Юрка сердито шмыгнул носом. - Не бывает никаких волшебников. И чудес не бывает. И Деда Мороза тоже.
- Ишь ты! А я кто тогда буду?
- А Вы актер, вот! Просто изображаете!
- Ну актер так актер, - не стал спорить старик. - А скажи, актеры так умеют?
Он повел рукой в сторону ближайшего куста - и тот вдруг
покрылся густым и пушистым белым инеем. Юрка ахнул. И упрямо прошептал:
- Все равно актеры.
- Ну пусть, считай как хочешь, - усмехнулся старик. - А только вот какое дело - ты нам помочь можешь?
- А что надо? - настороженно спросил Юрка.
- Да лошадка моя подкову потеряла. Хромает теперь, нам до города теперь до ночи не успеть. Поможешь?
Юрка хотел сказать, что до города тут и пешком полчаса, но
посмотрел по сторонам и передумал. Кругом были сосны да ели до небес,
лежал нехоженый глубокий снег, с ветки на ветку перепархивали снегири и
синицы. И Юрка понял, что и впрямь попал куда-то далеко-далеко от
города.
- И что, ее найти надо? - спросил он. Старик засмеялся.
- Где же ты ее теперь найдешь? Проще иголку в стогу сена
найти. У моих лошадок подковы не железные, а ледяные. Только лед не
всякий годится, а только самый прозрачный, самый звонкий. Мы с внучкой
недавно ручей переезжали, вот там должна найтись подходящая льдинка.
Сбегай, а?
- Мы вместе сбегаем, дедушка! - предложила девушка в санях.
Завозилась в сене, встала - и Юрка вдруг понял, что вовсе она не
девушка, а девчонка, чуть старше его самого. Девчонка в длинной синей
шубке, в голубых узорчатых сапожках и с длинной, до пояса, русой косой.
- Тебя Юркой зовут, да? - весело спросила она. - А меня Снегуркой. Побежали?
И они побежали по широкому санному следу. Сперва они бежали
вровень, но Юрка очень быстро стал отставать. Снегурка почему-то совсем
не проваливалась в снег, а Юрка увязал все глубже.
- Нет, так не пойдет, - сказала, останавливаясь, девочка. Обернулась назад и крикнула старику:
- Дедушка, помоги нам!
Дед Мороз (Юрка уже почти не сомневался, что это правда Дед
Мороз) кивнул ей в ответ, набрал полную грудь воздуха и сильно дунул.
Ледяной ветер взметнул снег, на миг обжег холодом Юркины щеки и унесся
прочь, а перед детьми сверкнула на солнце ледяная дорожка.
- Побежали! - снова позвала его Снегурка. Они взялись за руки
и заскользили вперед, словно по самому лучшему в мире катку. Юрка не
сразу приноровился, несколько раз он падал и валил с ног девочку, но она
и не думала хныкать или обижаться. Они с хохотом, помогая друг другу,
вставали и бежали дальше. Дорога вела чуть под уклон, и детям было
легко.
- А ты правда настоящая? - спросил Юрка на бегу. Снегурочка прыснула:
- Нет, я игрушечная!
И тут дорога закончилась - так резко, что Юрка едва успел
остановиться. Перед ними был глубокий овраг с крутыми, почти обрывистыми
склонами, и санный след продолжался на другом берегу оврага, а на дне
звенел-переливался небольшой ручей.
- Как же вы тут переправились? - с изумлением спросил Юрка.
- Ну как... Обыкновенно. Дедушка дунул, и получился ледяной мост.
- А он не может дунуть, и чтобы получилась подкова?
- Может, - серьезно ответила девочка. - Только мост рассыпался через пять минут, а подкова нам надолго нужна.
Юрка подошел к краю склона и посмотрел вниз.
- А ты не можешь дунуть, чтобы получилась лестница?
- Не могу, - Снегурка виновато вздохнула, - я же еще маленькая. Ничего, мы и так спустимся!
Они осторожно спускались, цепляясь за сухой бурьян и
поддерживая друг друга. Один раз Снегурочка оступилась и чуть не
покатилась вниз, но Юрка успел схватить ее за руку.
- А ты сильный, - с уважением сказала она. Наконец дети
добрались к самому ручью и увидели, что старались напрасно - быстрая
вода, оказывается, не замерзла, несмотря на морозы.
- И что же делать? - разочарованно спросил Юрка.
- Давай пройдем вдоль ручья, - предложила Снегурка. - Здесь
ручей узкий, и течение быстрое. Если где-нибудь он расширится, то там у
берегов наверняка будет лед.
Она оказалась права. Через несколько минут они увидели, что
ручей разлился вширь, образуя небольшую заводь, покрытую тонким
прозрачным ледком. Юрка смело подобрался к самому краю, присел на
корточки и протянул руку. Пальцы беспомощно скользнули по гладкой
поверхности.
- Надо чем-нибудь разбить, - подсказала сверху Снегурочка.
- Ага, - согласился Юрка. Замотал головой, высматривая палку,
или камень, или еще что-нибудь прочное. Ничего не увидел, задумался на
мгновение и примерился ударить ногой.
- Осторожно, ты же провалишься! - Снегурка поспешно спустилась к нему. - Давай лучше я!
- А ты что, не провалишься?
- Мне не страшно, я ледяная!
- Зато ты - девчонка!
Наконец договорились, что Юрка будет за Снегурочку держаться,
чтобы не провалиться. Лед звонко треснул под каблуком, разбежались во
все стороны тонкие трещины. Юрка вынул несколько кусков, посмотрел через
них на свет, на низкое вечернее солнце, выбрал самый прозрачный и
гладкий.
- Давай я понесу! У тебя руки замерзнут, - предложила
Снегурка. На этот раз Юрка не стал спорить, лед и правда холодил руки
даже через варежки.
Склон в этом месте оказался не такой крутой, и дети поднялись
без труда. Наверху они оглянулись. Закатное, золотисто-розовое солнце
освещало склон и отражалось в ручье. Нежно-розовый отсвет лежал на
снегу, розовым светились стволы сосен, и таким же золотисто-розовым
казалось лицо Снегурочки...
Они поднялись наверх довольно далеко в стороне от ледяной
дорожки, и теперь им пришлось пробираться к ней по глубокому снегу. Зато
потом еще веселее оказалось мчаться вперед, скользя!
- Как это получается, - удивлялся Юрка, - что мы туда под горку бежали и обратно тоже?
- Ну так на то дедушка и волшебник! - отвечала Снегурочка.
Между тем солнце закатилось, и быстро стало темнеть. На
открытом месте, на старой просеке, по которой сейчас бежали дети, было
еще светло, но деревья уже казались совсем черными, и темнота сгущалась
под ними, подбиралась все ближе к дорожке. Юрке становилось все
страшнее, и он уже готов был пожаловаться Снегурке, когда та вдруг
сказала:
- А давай опять за руки держаться? А то, знаешь, я темноты боюсь. Ты только дедушке не говори, а то стыдно...
- Не бойся, не скажу, - ответил Юрка, сжимая ее ладошку. - Только ничего тут нет стыдного. Тебе же не нарочно страшно!
- Мне не перед дедушкой, мне перед собой стыдно, - серьезно ответила Снегурочка. - Тебе-то легко говорить, ты смелый...
И вот за поворотом они увидели яркое пятно среди белого снега
- сани и лошадей, и Деда Мороза в длинной шубе. Дед шагнул им
навстречу, обнял обоих сразу, и Юрке сразу стало спокойно и хорошо.
Льдинку Дед Мороз положил на пенек, а потом как-то
переливчато, по-птичьи свистнул. Тотчас на руку к нему слетел дятел -
красивый, черно-белый, с ярко-красной шапочкой.
- Ну-ка, лесной работник, столяр да плотник, помоги нам! -
попросил старик. Дятел кивнул, слетел на пенек, присмотрелся и ударил по
льдинке клювом. Тонкий и нежный перезвон пошел по лесу, во все стороны
полетели то ли искорки, то ли ледяная крошка. Дятел трудился довольно
долго, потом улетел обратно в лес, а на пеньке осталась подкова.
Дома у Юрки над дверью висела подкова на счастье. Она была
металлическая и тяжелая, но все равно было видно, что ненастоящая. А эта
подкова была прозрачная, точно из хрусталя, тонкая и сверкающая, но все
равно самая что ни на есть настоящая, взаправдашняя. Дед Мороз подошел с
ней к одной из лошадей. Та подняла ногу, дед приложил к ее копыту
подкову, дохнул - и она накрепко пристала. Юрка с восторгом смотрел на
лошадь.
- Что, нравится? - спросил старик. - А ты погладь ее, не бойся!
Юрка коснулся лошади сначала осторожно, потом смелее. Она
была теплая и шелковистая, а под тонкой шкурой чувствовались крепкие
мышцы.
- А я думал, что они тоже ледяные, - прошептал Юрка.
- Нет, настоящие, - улыбнулся старик. - это только мы с внучкой волшебные, а лошадки обычные, и сани тоже.
- А подковы ледяные! - возразил Юрка.
- Ледяные, но настоящие ведь, а не наколдованные, - не согласился старик.
Лошадь наклонилась к Юрке, ласково фыркнула ему в лицо. Юрка засмеялся.
- Ах ты хорошая... Красивая... Коричневая...
- Коричневая - так про лошадей не говорят, нет такой масти -
поправил его Дед Мороз. - Вот эта, видишь, сама темная, в карий цвет, а
грива и хвост вовсе черные. Такая масть называется гнедая. Вот эта такая
же, а хвост с гривой, наоборот, светлые как солома - это игреневая.
Юрка улыбнулся, ему понравилось слово - похоже и на "сиреневая", и на "игривая". А старик продолжал:
- А вот эта, коренная, самая красивая - каурая. На гнедую похожа, только посветлее, в рыжину.
- А почему она коренная? - переспросил Юрка.
- Потому что она в упряжке главная, как у дерева корень, на ней все держится. А по сторонам - пристяжные.
Дед Мороз не торопясь поправил упряжь, погладил лошадей по крутым шеям, потом снова повернулся к Юрке:
- Садись с нами, довезем!
Снегурочка уже сидела в санях, и Юрка шагнул было к ней. Он
здорово устал, немного замерз и хотел спать. Но тут он вспомнил, что
забыл спросить про самое главное. И тогда Юрка повернулся к Деду Морозу и
спросил серьезно и строго:
- Скажите, а все-таки, по правде, чудеса бывают? По-настоящему?
Дед Мороз наклонился к Юрке, внимательно посмотрел ему в лицо, медленно и задумчиво сказал:
- Знаешь, Юра, ты мальчик уже большой и должен понимать...
- Знаю, знаю, - угрюмо проворчал Юрка, - я должен понимать, что чудес не бывает.
- Вот как? - Дед Мороз покачал головой. - Нет, Юра, это как
раз неправда. Так говорят глупые и злые люди, которые не хотят дарить
чудеса другим, а еще так говорят слабые и усталые люди, которым не
хватает сил дожидаться чуда. А сильные, смелые и добрые люди знают
правду.
- Какую? - спросил Юрка, подавшись вперед.
- Правда в том, что чудеса бывают. А иначе что же это за
жизнь была бы - без чудес! Только творят их сами люди. А я им просто
помогаю.
- Как это?
- Ну как? Вот я опаздывал в город, это просто чудо было бы,
если бы я с расковавшейся лошадью поспел бы, а ты добыл подковку - вот и
получится, что ты чудо сделал. А те люди, которых твой отец спас -
разве не чудо, что они сейчас дома, живые-здоровые? А кто это чудо
сделал?
Юрка прошептал внезапно осипшим голосом:
- Мама говорила... по телефону говорила, думала, что я не слышу... что если папа выздоровеет, это чудо будет.
- Может, и так, - согласился Дед Мороз. - Только сделают чудо врачи, а я немного помогу.
Щеки у Юрки почему-то стали мокрые, он шмыгал носом и твердил:
- Я же знал, что бывают чудеса, я же знал... А иначе к чему
все? И фонарики на елке, и музыка по телевизору - к чему все, если без
чудес?
Дед Мороз обнял Юрку, вытер ему лицо лохматой рукавицей,
подняв на руки и легко перенес его в сани, усадил рядом со Снегурочкой.
- Ну что ты, разве в новогоднюю ночь можно плакать! Фонариков тебе? Музыки? Вот, смотри!
Он широко махнул рукой, и небо - уже совсем темное, ночное - вдруг вспыхнуло всеми цветами.
- Северное сияние! - воскликнул Юрка с изумлением. А Дед
Мороз взмахнул другой рукой - и невесть откуда к ним вылетело множество
птиц. Синицы, свиристели, снегири свистели, щелкали, щебетали, их голоса
складывались в удивительную мелодию. Дед Мороз сам уселся в сани,
тронул вожжи, и лошади лихо побежали вперед, и зазвенели ледяные
подковы, сливаясь с птичьим хором, а над головой переливались широкие
разноцветные полосы, и все вокруг озарялось то синим, то красным, то
зеленым...
- Юра! Юрочка, просыпайся! С Новым Годом тебя!
Юрка открыл глаза. Пахло смолой и хвоей, перед глазами качались еловые ветки. Где он? Неужели еще в лесу?
- Юра, ты вчера так устал, что прямо на полу под елкой уснул,
- весело говорила мама. - А ведь у нас с тобой радость! Папе стало
лучше, мне из больницы звонили, так что мы с тобой сейчас к нему поедем!
- Ура! - подпрыгнул Юрка. - Только знаешь, давай сначала посмотрим, что нам Дед Мороз принес.
Он достал из-под елки два свертка. Мама развернула свой и
ахнула, да и сам Юрка тоже ахнул. В свертке был мягкий и пушистый...
нет, не шарфик, а большущий платок, белый и невесомый как снег. "Люди
сами творят чудеса, а я им помогаю" - вспомнил Юрка. И стал раскрывать
свой сверток, уже не сомневаясь, что в нем.
Из-под елки ему подмигнул игрушечный дед мороз с ватной бородой.
